Тропарь Спиридону Тримифунтскому

«Собора Перваго показался еси поборник и чудотворным словом единым реки преградил еси, Спиридоне блаженне мудре. Темже мертва ти из гроба возглашает, и змию в злато претворил еси. И внегда пети тебе святые молитвы, ангелы сослужащия тебе имел еси, священнейший. Слава Давшему тебе крепость, слава Венчавшему тя, слава Действующему тобою сия чудесы».

Собора Перваго показался еси поборник и чудотворец,/ Богоносе Спиридоне, отче наш. / Темже мертву ты во гробе возгласив, / и змию в злато претворил еси, / и внегда пети тебе святыя молитвы / Ангелы, сослужащия тебе, имел еси, священнейший. / Слава Давшему тебе крепость, / слава Венчавшему тя, / слава Действующему тобою всем исцеления.

Της Συνόδου της πρώτης ανεδείχθης υπέρμαχος και θαυματουργός,
Θεοφόρε Σπυρίδων πατήρ ημών,
διο νεκρά συ εν τάφω προσφωνείς και όφιν εις χρυσούν μετέβαλες
και εν τω μέλπειν τας αγίας σου ευχάς.
Αγγέλους έσχες συλλειτουργούντας σοι, Ιερώτατε.
Δόξα τω σε δοξάσαντι, δόξα τω σε στεφανώσαντι,
δόξα τω ενεργούντι δια σου πάσιν ιάματα.

В жизни Любого человека имеют место «общая участь», а также особые, уникальные и неповторимые черты. Жизнь святых наряду со всем тем, что есть общее для человеческой природы содержит нечто уникальное, но в то же время и общее для каждого христианина: святость. Потому что святость — это не удел немногих, или особый дар Церкви выдающимся своими заслугами и добродетелями лицам, но «общая участь» всех, кто верует во Христа, крестится «во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» (Мф. 28. 19), присоединяется к Церкви и к совместному ощущению величайшего дара Божиего.

Святость является «общим уделом», потому что никто не может утверждать, что стал обладать ею вследствие собственных трудов. «Даром дается» (Мф. 10. 8) от Бога и представляет собой «Духа усыновления» (см. Мф. 8. 15). Святость у человека не отнимается. Тот, кто не желает общения с Богом, отказывается от не, и Бог из уважения к Своему собственному высочайшему качеству— свободе, которой наделил совершеннейшее из Своих творений, принимает этот отказ.

Однако поскольку Бог «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Пим. 2. 4), то дает человеку возможность усвоить святость и возвратиться в дом Отца своего, где «обителей много» (Ин. 14. 2), чтобы общаться с другими святыми и ангелами и возглашать от всей души, всей крепости и всего помышления: «Авва Отче» (Гал. 4.6.).

Когда в Церкви заходит речь о святых, то подразумеваются все христиане, которые ищут общения с Богом. А когда Церковь прославляет святых, то заявляет, что «они стали совершенными» (послав. букв. «усовершились, скончались» — прим. пер.») в этой жизни.

Это прекрасное выражение месяцеслова на каждый день («в мире скончася», «мечем усеченный в главу скончася», «огнем скончася») свидетельствует о том, что святые подвизались, чтобы сохранить в своей жизни дар Божий, святость, и что в час смерти престали пребывать в состоянии «вечного хождения по верви» между падением и обращением. В тот момент они стали уже совершенными, им уже не грозит время и нет искушения отказаться от святости, их существо пребывает уже «в руке Божией, и мучение не коснется их» (Прем. Сол. 3. 1.). А наиболее тяжкое мучение — не скорбь и боль, причиняемые какими-либо испытаниями, но томительный страх, как бы при искушениях, в нашествии помыслов, в немощи характера и усталости от жизни не утратить дар Божий — святость.

На земле бесчисленное количество святых, не включенных официально в церковные синаксари и месяцесловы. Может они есть даже среди наших близких, соседей, родных, а может и не известны нам, но все почивают в руках Божиих, и Ему судить, когда откроется их совершенство и случится ли это вообще.

Ведь мы прекрасно знаем, что Бог позволяет признавать людей в лике святых для того, чтобы мы уверились в силе Его дара, в силе, которая является общей для всех, чтобы дать нам возможность почитать Его друзей — святых и прославлять Его. «Дивен Бог во святых Своих. Святым им же суть на земли Его удиви Господь вся хотения Своя в них».

Святитель наш Спиридон принадлежит к тем святым, которые сподобились признания от Бога, Церкви и народа по всей земле. Он явился «поборником Собора Перваго». И это потому, что он был, прежде всего, Пастырем, и как пастыря Церковь просила его участвовать в Соборе, главном органе, принимавшем ее решения. Соборная система представляет собой выражение общего начала «мы» в Церкви с первого момента ее существования, и в этой системе участвуют Пастыри, то есть те, кто на словесных овец смотрят не с равнодушием наймита, а с глубоким участием, поскольку те принадлежат Богу-Отцу.

Как пастыри, так и паства, имеют право быть чадами Божими, потому что веруют в Него: «А тем, кто приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими» (Ин. 1. 12). И пастыри любят своих чад как природные отцы. Когда волк нападает на овец, либо через грех, либо через ереси, либо через житейские заботы, пастыри выступают вперед. Они — вожди, которые защищают своих овец, потому что знают их, и те знают своих пастырей, и пастыри готовы жизнь свою положить за овец (ср. Ин. 10. 1-16).

Именно так поступил и святитель Спиридон, который защитил своих овец на Первом Вселенском Соборе. Овцы избрали его своим пастырем в Тримифунте, потому что знали о его добродетелях и боговедении. Он же воздал им любовью, служа им до конца жизни и ведя их к Богу. Он защитил истину на Соборе, посрамив Ария чудом с черепицей, а защитника Ариева, философа Евлогия, своими словами. На Соборе святитель не готовился заранее выступить с «защитительной речью». Он ощутил в сердце своем слова Господа: «ибо Я дам вам уста и премудрость, которой не возмогут противоречить ни противостоять все, противящиеся вам» (Лк. 21. 15). И сотворил он «сия чудесы», благодаря которым овцы были защищены, а Церковь на деле уразумела смысл Троичного догмата.

Как речь святителя, так и чудо засвидетельствовали богословие Церкви. Вера в Троичность Бога является основой нашей веры. Без различения Лиц Бог оставался бы безличным, и связь наша с Ним была бы невозможна. Параллельно, невозможно было бы постигнуть, что и человек является существом личным, присутствие которого в мире обретает смысл только в связи с Богом и ближним. Потому что как Бог есть Один в трех Лицах, так и человек есть один, имеющий общее с другими естество, но в то же время тысячеликий, особенный, уникальный.

Как Лица Святой Троицы в свободе и любви взаимопроникают друг в друга, обладают единой волей, благодатью любви и есть Любовь, так и человек, сотворенный по образу и подобию Троичного Бога, призван жить в Церкви взаимопроникновением с Богом и ближним в свободе и любви, причащаться святости Божией и одновременно освящаться сам, спасаться и спасать. Эту трудную по формулировке богословскую мысль святитель смог передать в совершенном им чуде с черепицей. В жизни Церкви первыми идут не понятия, не мысли, не сформулированная в догматы Истина или же аксиомы, предлагаемые и воспринимаемые сознанием паствы.

Всему предшествует Истина, становящаяся понятной только опытным путем. Да и догматы есть ни что иное, как выражения опыта истины в словах, в образах, в таинствах. Потому и пастырь Спиридон, опытно переживая Истину Святой Троицы, выражает в простоте составных элементов черепицы (земля, Вода, огонь, ставших единым целым) собственный опыт, который становится догматом.

И живет-то святитель опытным общением с Богом, потому что любит. Сердце, ум, уста, все Богом, потому что любит. Сердце, ум, уста, все

его существо принадлежат Творцу. И любит он не только Бога, но и Его образ человека. Самый основной способ выражения этой любви для святого, и особенно для святого пастыря, есть молитва. Молитва означает памятование Бога, призывание Его, славословие Его и одновременно прошение к Нему о своих овцах. И так молитва становится основой для чудес. «Много может усиленная молитва праведного» (Иак.5. 16).